Месть

Июльское солнце улыбалось сквозь зеленые кроны деревьев. В послеполуденный час уютный сквер в центре Ставрополя дышал тишиной и покоем. И вдруг на аллейке, ведущей к Крепостной горе, раздался отчаянный женский крик: «Больно, больно, дайте воды». Тоненькая девушка в белых брючках прижимала к глазам ладони, из-под которых по лицу на грудь, сжигая кожу и кофточку, стекала серная кислота. А вниз по дорожке быстрыми шагами уходил темноволосый парень, только что плеснувший в лицо девчонке ядовитую жидкость и бросивший у ее ног полиэтиленовый пакет и банку из-под отравы.

НЕСОСТОЯВШАЯСЯ СВАДЬБА
Через месяц Оля Вощанова и Игорь Мерзляков должны были отпраздновать свадьбу. Хорошенькая русоволосая хохотушка с ясными серыми глазами и милой ямочкой на подбородке покорила его полтора года назад. Оле тогда было 17 с половиной. Игорь на четыре года старше. Прошлой весной состоялось официальное сватовство. Мать и отчим Игоря активно хлопотали о внутреннем российском паспорте для него, поскольку он жил на Ставрополье по паспорту, полученному в посольстве РФ в Грузии. В июне необходимый документ был получен, но этот месяц стал и самым напряженным в отношениях жениха и невесты.
Игорь всегда патологически ревновал Олю. «Непонятно, к кому и к чему, - говорит мама девушки. - Дочка училась в колледже на конструктора-модельера. Вечерами дома шила или коротала время у телевизора». Игорь, в период знакомства с девушкой работавший грузчиком на рынке «Южный», в последнее время часто уезжал на заработки в Москву и оттуда днем и ночью названивал по мобильному, перепроверяя по домашнему телефону, дома ли невеста. В июне вместе с мамой она пошла на выпускной вечер к сестренке, закончившей школу, он достал ее по сотовому и требовал, чтобы сейчас же вернулась домой. «Я взяла трубку и говорила, что ты зря волнуешься, Игорь, Оля со мной, - вспоминает мама девушки. - Но он даже мне не доверял, «мое» и все».
Вернувшись из Москвы, Игорь побил Олю. Поскольку это было уже не в первый раз, девушка приняла решение расстаться. «Если ты меня лупишь, когда мы еще не стали мужем и женой, то что же будет потом?» Игорь потребовал назад свои подарки: колечко, цепочку, мобильный телефон. На свою беду Оля позднее вспомнила, что вместе с мобильником он забрал ее сим-карту, где были телефоны подружек. Через месяц, когда, казалось бы, улеглись волнения, страсти, позвонила в Новоалександровск с просьбой вернуть. Он согласился.
На свидание девушка пришла вместе с подружкой, идти одна боялась. Игорь явился с пакетом. «Что у тебя там?» - насторожилась девушка.
«Мед домой купил», - успокоил он. И предложил помириться, сказав, что любит ее. Девушка ответила отказом. Тогда он быстро вынул из пакета «мед» и вылил его на несговорчивую невесту. При этом был так аккуратен и осторожен в своем рассчитанном нападении, что ему ни на одежду, ни на руки не попало ни капли.
На отчаянный Олин крик прибежали сотрудники милиции, вызвали «скорую». Растерянная подружка, которую Игорь на время выяснения отношений попросил отойти подальше, в это время, отвернувшись, звонила кому-то по мобильнику...
БОЛЬНИЦА
Пропитанную отравой кофточку с Оли сорвали на месте. А вот снять по пути в ожоговый центр бюстгалтер, поролоновые чашечки которого расплавились от серной кислоты и стали сжигать и пропаривать ядом грудь, никто не догадался.
Подружка Юля позвонила Олиной младшей сестренке, та - маме... Нина Ивановна примчалась в больницу на такси. Дочку увидела в перевязочной. Она стояла с закрытыми глазами. На лице, шее и груди «прорастали» страшные струпья. Терявшую сознание женщину вывели в коридор. А потом вывели Олю. Свободными от бинтов у нее остались только правый глаз и рот. Сразу повезли из ожогового центра в четвертую горбольницу, боялись за обожженный кислотой левый глаз.
Свой девятнадцатый день рождения недавняя оптимистка и хохотушка встретила на больничной койке. Нина Ивановна выкраивала каждую свободную минутку и бежала к дочке. Оля по телефону сипела и нельзя было разобрать слов: ядовитые пары повредили гортань.
Слушать могла только правым ухом: в левом кислота повредила барабанную перепонку. Когда сняли бинты, Нина Ивановна долго отмывала дочкину голову: волосы переломались от ядовитой жидкости.
Оля перенесла две операции по пересадке кожи с ягодиц на лицо и грудь. В больнице она все время просила: «Молись за меня, мама!» Нина Ивановна, глубоко верующий человек (по профессии она - социальный работник, ухаживает на дому за престарелыми), повесила над дочкиной кроватью иконку. И Оля сама обращалась к БОГУ.
Но стресс был так велик, что снимать его пришлось психиатрам.
СУД
Облив кислотой Олю, Игорь поехал домой в Новоалександровск. Матери и отчиму сказал, что пришел попрощаться, так как принял решение явиться в милицию с повинной. В тот же вечер его увезли в Ставрополь. Арестовали и поместили в следственный изолятор.
Бывшие жених и невеста снова встретились уже в суде. Девушка отказывалась ходить на судебные заседания. Так силен был страх. Судья (а процесс вела председатель Октябрьского суда Наталья Просвирина) уговаривала: «Не бойся, здесь же конвой». На всех судебных заседаниях дочка с мамой сидели, судорожно взявшись за руки. На суде Игорь признал, что облил бывшую невесту кислотой, но уверял, что ядовитую жидкость он купил для чистки труб в ремонтирующемся в Новоалександровке доме. Однако мать и отчим свидетельствовали, что никто из них никогда ему такого поручения не давал.
В день последнего свидания с Олей, назначенного на 13 часов, он приехал в город утром, чтобы заранее приобрести яд. Признался, что не хотел, чтобы после разрыва отношений с ним девушка встречалась с кем-то другим. Себе он такой шанс оставлял.
В судебном заседании лицемерно, не замечая неизгладимые рубцы на лице бывшей невесты, уверял, что ущерб, нанесенный им Олиной внешности и здоровью, не так уж велик и что она такая же, как была. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, пострадавшая получила химический ожог лица, ротоглотки, туловища, глаз, нижних конечностей 2-3-4 степени - 10 процентов поверхности тела.
Суд квалифицировал действия бывшего жениха по ст. 111 ч. 1 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, и приговорил его к шести годам лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима. В пользу пострадавшей девушки постановлено взыскать 15893 рубля в счет возмещения материального вреда (испорченные вещи, расходы на лечение). Моральный вред оценен в 200 тысяч рублей.
Такого приговора осужденный не ожидал. Он рассчитывал на условное наказание. По поводу суммы возмещения морального вреда было просто стыдное сутяжничество, - бывший жених категорически не согласен с суммой, считает ее сильно завышенной. Хотя Оле предстоит еще, видимо, не одна пластическая операция. И делать их надо в Москве. А это стоит больших денег.
ЛЮБОВЬ РАСТАЯЛА В ЯДОВИТЫХ ПАРАХ СЕРНОЙ КИСЛОТЫ
На суде девушка не услышала от бывшего жениха даже слов простого извинения. Сострадала судья, хотя руководствовалась только статьями закона. «За всю свою многолетнюю практику я впервые взыскала такую сумму возмещения морального вреда, - сказала после постановления приговора судья Наталья Просвирина. - Я исходила из степени перенесенных страданий, поскольку химический ожог является одной из самых мучительных травм».
Игорь между тем подал кассационную жалобу в краевой суд. Даже, если ему не смягчат наказание и он не попадет под амнистию, через 6 лет колонии ему будет 30. Вполне вероятно, что он предложит любовь другой девушке, которая не будет знать, как он расправился с Олей.
Галина СЕРГУШИНА.
Имена и фамилии изменены.