БЕСТУЖИЙ: ПРЕСТУПНИК ИЛИ ЖЕРТВА?

08.08.2012
БЕСТУЖИЙ: ПРЕСТУПНИК ИЛИ ЖЕРТВА?
Александр ЕМЦОВ

Начало в СГВ № 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31 2012 г.
Бестужевцы победили? Нет, правильно я предположил в только что вышедшей статье: хотя Бестужий и под следствием, но дело его живет. Оно, похоже, будет жить еще долго.
Хотя дальнейшие события показали, что я был не совсем прав с этим выводом. Джатдоев совсем не оказался продолжателем дела Бестужего. Он пошел навстречу депутатским требованиям. Уволил Ромась, затем и Баканова. Начал выполнять распоряжение Колягина о ревизии всех принятых в последний год постановлений о выделении земельных участков. В общем, повел себя как человек: а) подконтрольный депутатам, б) реально представляющий ситуацию в городе и пытающийся разрешить назревшие проблемы, в) понимающий, что существует недоверие к власти, и все усилия направляющий на то, чтобы его уменьшить.
В среду увидел, кто реализовал просьбу обнародовать и прокомментировать позицию защиты Бестужего. «Открытая» посвятила теме целых две полосы.
Начал читать. О боже! Жалоба адвоката дана чуть ли не полностью. На ее основании делался вывод, что никакое это не преступление, а провокация. И стоит за ней борьба кланов (!) в окружении губернатора. Рупор одного из них, разумеется, самого плохого и погрязшего в коррупции, - один из журналистов края и газета «СГВ». Фактически намек на меня. Через него и его газету, мол, один клан мочит другого. Подтверждение - публикация решения налоговой инспекции! Мол, специально слили служебный документ! Даже на разглашение налоговой тайны пошли! И во главе мочащего клана - чуть ли не сам губернатор. Во всяком случае, он к нему благоволит. А бедный Бестужий - на переднем плане борьбы за порядок в городе, против коррупции, потому ему больше всех и достается.
Да-а. Весеннее обострение? Больная фантазия? Скорее, сознательная ложь. Очередной крутой замес жирной грязи с низкопробной фантастикой.
Статья подписана «Владимир Фоменко». Такого я в журналистике края не знаю. Сто процентов, что псевдоним. Рука главного редактора Леонтьевой? Похоже, но только местами, я ее узнаю по залихватски вывернутым, чуть ли не ругательным словечкам, по искусственно нагроможденным длинным предложениям. Когда к одному подлежащему по пять-шесть определений. Этакие бантики с кружавчиками. Красиво, но не убеждает. Потому что неестественно. Ей бы романы писать. Там такое проходит. Но здесь подобное только местами. В большей части текста - слог другой. Эти куски писал не романист, а журналист. Короткие, порой рубленые предложения, небольшие абзацы. Много цитат, даже перебор. Этим, кстати, грешит Баканов, пресс-секретарь. Спасает таким образом шефа? Если так, то услужливый дурак опаснее врага.
Если это действительно Баканов, то он сослужил Бестужему дурную службу. Губернатор после этого может от нашего узника и отвернуться. Ему сейчас только и не хватает версий заговора в своем родном правительстве.
38
Самый большой удар Бестужий нанес, конечно, по своей семье. По ее репутации. И по материальной части семьи. Потому что если обвинение подтвердится и будет вынесен приговор суда, то штраф может составить три с половиной миллиарда рублей. Сумма, которую даже трудно представить. Это значит, что семья потеряет буквально все.
Надо ли удивляться, что именно семья бросилась на защиту своего главы. И первой - жена, Татьяна Мирославовна. Судя по тому, что вдруг все телекомпании, некоторые газеты начали самую настоящую кампанию в защиту Бестужего, семья ее и срежиссировала. Хотя это только на первый взгляд. Настоящий режиссер был, естественно, за кадром. Кампания строилась довольно грамотно. На жалости и сострадании к невинно заключенному, защите его нарушенных гражданских прав. Ее сердцевина, если так можно выразиться, упрощение образа Бестужего, опускание его с небес на землю. Теперь сити-менеджер предстал вдруг перед рядовыми горожанами не лощеным, излучающим самодовольство богатейшим небожителем, а замерзающим, больным, оскорбляемым, бесправным. Таким же, как и все горожане в период его управления городом. Кому еще не жалко?
Татьяну Мирославовну вдруг сделали чуть ли не политическим деятелем. Она начала раздавать интервью, выступать с заявлениями, и даже - о Боже! - стала в политическом пикете! На каждом углу заявляла, что арестован муж вроде прямо в летних туфлях и костюмчике, и никто не принимает для него от родственников теплую одежду. От переживаний ослеп, и врач срочно выписывает ему очки. И вообще она не знает, где муж, ее к нему не пускают.
Адвокаты, и в первую очередь Денисова, заявляли, что их не подпускают к подзащитному, чем грубо нарушают право на защиту. Его чуть ли не пытают с применением психотропных средств. И не в нашей всем знакомой тюрьме на Верхнем рынке, а аж во Владикавказе, где все заключенные дружно признаются в содеянном.
Пресса также их словами дружно кричала о нарушенных правах Бестужего, о моральных страданиях родственников. Особенно много рассказывала об акции жены, сына и сестры Бестужего, развернувших напротив краевой прокуратуры плакаты со словами «Где мой муж?», «Где мой папа?» и «Почему прячут Бестужего?». Задействованы были и официальные газеты, и «Открытая». Дошло до того, что одна телекомпания даже послала съемочную группу во Владикавказ. За ворота следственного изолятора ее, разумеется, не пустили. Но картинка закрытых тюремных ворот была.
Тот самый случай, когда за коллег стыдно. Они еще раз показали, как старательно отрабатывают заказ. И даже сверхстарательно. Эту бы активность СМИ - да на разоблачение делишек сити-менеджера, как раз и приведших к тому положению, в котором он сейчас оказался. Может быть, вовремя бы остановился. Но все мы хорошо помним, что, когда делишки вершились, СМИ по большей части молчали. А то и взахлеб хвалили Бестужего.
О нарушении прав Бестужего вдруг закричал и «правозащитник» Владимир Полубояренко. Он хорошо известен у нас как двигатель по форме гражданских акций, а по сути абсолютно коммерческих проектов. И в данном случае наверняка действует не бескорыстно: все знают, что именно при Бестужем сестра Полубояренко стала и.о. руководителя правового управления администрации. Так вот, сам Полубояренко вдруг ляпнул, что бесправным положением Бестужего уже заинтересовался Страсбургский суд. Тут впору сказать: этого не может быть, потому что не может быть никогда. Европейский суд по правам человека не «интересуется». Он или принимает к рассмотрению дела, прошедшие безрезультатно для заявителя все этапы рассмотрения на Родине: от районного до Верховного суда. Или - не принимает. Для того чтобы это свершилось, дело туда надо послать. Не говоря о том, что должен быть вначале приговор. Процедура оформления очень непростая. Сложная и длительная - процедура принятия к рассмотрению. Еще сложнее - процедура самого рассмотрения, и занимает порой годы.
К слову сказать, принимает суд дела из России к рассмотрению крайне редко. По большому счету единицы из тысяч и тысяч. И я очень сомневаюсь, что он увидит нарушение прав арестованного в том, что ему не передали тапочки на лебяжьем пуху, не пустили к нему жену бока погреть или отправили в следственный изолятор другого города.
Большинство людей абсолютно не кровожадные. Наверное, им жалко и самого Бестужего, и его семью. И мне жалко. Но это как раз тот случай, когда он сам виноват. Целенаправленно шел к аресту.
Организаторами правозащитного всплеска злой стороной, естественно, представляется следствие. Оно не подпускает родственников и защиту, оно увозит несчастного Бестужего куда-то далеко, оно пытает... И, о ужас, следствие начало оправдываться. Словами официального представителя Следственного комитета объясняет «правозащитнику» и семье, что адвокаты у Бестужего есть, больным он не является, жалоб на содержание не подает, значит - сыт, одет, обут и согрет. А во Владикавказ его отвезли из соображений безопасности за жизнь и здоровье.
Тут, конечно, перебор. В нашем следственном изоляторе его, выходит, могли... того? Страшно, аж жуть. Что же тогда за порядки в исправительной системе? И самое главное, кто хочет лишить жизни и за что? Каким изощренным способом? После таких объяснений Полубояренко имеет полное право заорать от имени своего подзащитного что-то вроде «Фулюганы зрения лишают!». И приложить новые доказательства о злостном нарушении прав Бестужего к жалобе в Страсбургский суд.
Уполномоченный по правам человека в крае Алексей Иванович Селюков тоже оказался втянут в правозащитный визг вокруг Бестужего, по этому поводу даже выступил с заявлением. Правда, осторожным. Привожу его полностью: «Если в деле Бестужего все обстоит так, как сообщает пресс-служба Следственного комитета, то ничто не мешает следователю провести под его контролем встречу Бестужего с его женой и снять таким образом у нее и других родственников сомнения в обеспечении его прав на свободный выбор им защитника, на надлежащие условия его содержания и состоянии здоровья, на соблюдение права на справедливое следственное разбирательство. Что вместе и в отдельности не нарушает установленной законом процедуры проведения следствия. Снятие этих сомнений еще больше укрепит авторитет следственных органов в борьбе с коррупцией».
Глубокоуважаемый мною Алексей Иванович в прошлом прокурор края, поэтому в следственных делах толк знает. И тем более странно, что он не понимает: организация встречи Бестужего с женой чревата разглашением тайны следствия. И на это он толкает следователя? Такое никогда не практикуется. Все встречи - только после суда. Или хотя бы когда следствие закончится. Да и трудно представить, чтобы уполномоченный ратовал за встречу жены с каким-нибудь другим подозреваемым в тяжком уголовном преступлении. Я такого что-то не помню. Я вижу, что за акцией жены Бестужего совсем не кроется попытка узнать у следствия, где муж. Она прекрасно знает где: в тюрьме. А в какой, это не имеет значения. Мы еще не дожили до тех времен, когда заключенные или их родственники выбирают, где сидеть. И она этого не может не понимать. За акцией Бестужей - чистого рода политика. Артподготовка сторонников Бестужего перед судебным процессом, поиск сторонников среди общественности и прессы, с попыткой давления на будущий суд. С задабриванием общественности и прессы. Не зря же на пресс-конференции с Бестужей, адвокатами и правозащитниками для журналистов накрыли шикарный стол с икрой и шампанским. Ешьте, пейте, ребята, и мужа моего громче жалейте.
А что касается следствия, то оно на правильном пути. Единственное, что могло бы оно сделать, так это вежливо разъяснить положения соответствующего закона. Он гласит, что на период следствия и в его интересах ведущий дело следователь имеет полное право ограничить контакты обвиняемого. И все. Кому не ясно - смотри закон.
И еще. Логично было бы следствию обнародовать факт, что в порядке обеспечительных мер по ходатайству следствия суд наложил арест на активы Бестужего в общей сложности на полтора миллиарда рублей. Ведь в случае установления судом факта покушения на взятку и вынесения приговора размер штрафа будет равен трем с половиной миллиардам рублей. Потому следствие и подсуетилось. Сам я постановления не видел, но слухи о нем ходят упорные. Чтобы горожане представляли, в защиту кого выбивают слезу «правозащитники» типа Полубояренко. И чтобы сами они поняли: тут не отломится, все заберет государство. И как только поймут, то сразу и визг про нарушенные права прекратится. Неинтересно будет визжать.
Следователи делают тяжелую работу. Вычищают авгиевы конюшни, где скопилось много всякого навоза. Работают ради всех нас. Давайте не мешать им это делать. В конце концов, будет суд, и тогда и у прессы, и у правозащитников появится возможность узнать всю правду и рассказать о ней обществу.
Все это я изложил в статье под названием «Где Бестужий? В тюрьме!» Похоже, был единственным из журналистов, кто не включился в жалостливый хор.
Венцом всей пропагандистской работы команды Бестужего стала еще одна статья в «Открытой» под тем же псевдонимом Владимир Фоменко. Заголовок - «Добровольцы бесчестья». На этот раз и слог, и стиль были уже явно леонтьевские.
Цитирую: «В деле Бестужего очевидным образом проступает версия сговора лиц, чьи коммерческие интересы вошли в острейший клинч с такими же интересами сити-менеджера. Бестужий нарушал все правила игры своим упрямым нежеланием «делиться» - заниматься «политикой», то есть разруливать сферы влияния местной (и не только!) олигархии. Тогда эта рать и поставила цель - убрать его эффектно, как коррупционера...»
Версия заговора старая как мир. К ней всегда прибегают, когда нет аргументов, когда крыть нечем. Аргументов в статье действительно не было. Зато явно присутствовала попытка оправдать неоправдываемое.
Первыми в числе заговорщиков названы налоговики.
Оказывается, поводом послужило то, что руководитель управления ФНС по краю Воронков имел неосторожность вежливо ответить «Открытой» на статью «Элитная взятка». Среди всего прочего сказал, что Фоменко грубо исказил факты, написав, что в газете «напечатана статья заместителя руководителя ИФНС по Октябрьскому району Т. Косач». На самом деле, абсолютно правильно разъясняет Воронков, это не статья, а официальный документ, а именно решение ИФНС № 94 «О привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения». Согласитесь, это большая разница. Воронков также сообщает, что управлением была проведена служебная проверка по факту утечки служебного документа. Она не установила в инспекции лиц, причастных к утечке. И это соответствует действительности, поскольку сам главный редактор «СГВ» написал в своей газете, что решение получил из других источников, которые предпочел не раскрывать.
Я не читал весь ответ Воронкова, но то, что процитировано «Открытой» - вполне достойно для краевого руководителя и по существу. Действительно, решение налоговой инспекции - это официальный документ. Называть его статьей может только тот, кто ничего не соображает в журналистике. Или преднамеренно передергивает, что ближе к истине, поскольку главный редактор «Открытой» Леонтьева, раз уж является таковым, должна соображать. Автор этих строк действительно написал, что решение пришло в редакцию не из инспекции. Поэтому Косач абсолютно ни при чем. Но в ответ на свое вполне достойное письмо Воронков получил целый ушат грязи. И что письмо его «потрясающее по степени глупости», «юридически безграмотное», «дурацкое», и что сам он «прикрывал бесчестье в своем ведомстве», и что «усилия этого чиновника «Открытая» оценила высшей строчкой в рейтинге глупости»... Впору ему обращаться в суд за защитой от оскорблений.
В публикации «Открытой» мы имеем дело явно с сознательным передергиванием, с криком «Держи вора!», с попыткой обвинения в нарушении закона (!) того, кто как раз и выявил это самое нарушение закона. Сам я лично с Косач не знаком, но преклоняюсь перед ней и такими, как она. Более того, мне искренне жаль, что у нее из-за публикации в нашей газете возникли неприятности по службе. Представляю, какое давление она испытала, когда проводилась проверка Бестужего. Ведь не Ваньку Пупкина проверяли. Сколько ее подчиненным пришлось бегать по судам, когда наш большой чиновник пытался остановить проверку, признать ее незаконной. Сколько профессионального умения проявить. И какое гражданское мужество надо иметь, чтобы подписать решение, которым с главы администрации города взыскивалось аж 64 миллиона рублей. Чтобы эти деньги поступили в бюджет, а значит и всем нам. Она это мужество проявила и достойна только уважения.
Но что мы видим по отношению к Косач в «Открытой»? Черная неблагодарность за ее работу. Грязные намеки, обвинения в том, что «не отмежевалась», что участвует в каком-то «сговоре лиц»? Тех, с кем не захотел «делиться» Бестужий. С самой Косач не захотел «делиться»? Бред, возникающий из определенного состояния.
Бестужему, а заодно и всем, кто не платит налоги, такое очень понравится. В их интересах это и написано.
Продолжение в следующем номере.