НЕ БУДИ ЛИХО, ПОКА ОНО ТИХО

Попытка руководства АО «Винсадское» отвоевать в суде паевую землю выявила такие нарушения при его реорганизации в прошлом, что ими впору заниматься прокурору со следователями.
Суд скорый и неправый
За три десятка лет не только много воды утечет. Но и земля может стать другой. Хотя бы в том, что поменяется ее хозяин.
Так случилось и с земельным участком коллективно-­долевой собственности площадью 278,4 гектара с кадастровым номером 26:29:000000:1923, под Пятигорском. Номер этот ему был присвоен в 2006 году, но сформирован участок из земельных долей, наделенных в ходе земельной реформы 1992 года людям, работавшим на тот момент в совхозе «Винсадский». Каждому пайщику, как и положено по условиям земельной реформы начала 90‑х годов, государством было выдано свидетельство о праве собственности на землю. Именно на основании этого документа с землей проводились, опять же через государственную регистрацию, сделки: доли выделялись из массива, продавались, дарились, делились. И сейчас долей с первоначальным собственником практически не осталось, у всех нынешних хозяев есть, говоря юридическим языком, правопредшественники, и не один.
О том, что земля изначально была долевая, и что до выделения каждая из долей обрабатывалась хозяйством на основании договоров аренды с пайщиками, руководство АО «Винсадское», правопреемника совхоза, прекрасно знало. Хотя бы потому, что судилось с некоторыми дольщиками, вздумавшими разорвать договор и землю забрать. Но не со всеми. Все поменялось, когда на место генерального директора Алексея Кривашеева заступил его сын, Кривашеев Сергей. Хозяйство к этому времени уже перешло в собственность семьи. А молодым, как известно, надо много и сразу. В августе 2021 года «Винсадское» обратилось в суд с иском к Н. Бевзову и другим собственникам всех 56 долей. Потребовало признать отсутствующими их права на земельные участки. Мол, хозяйство выкупило у них доли еще в период с 1993 по 1995 годы, а когда в 2021 году решило выделить из массива участок, то не смогло. Выяснилось, что те собственниками так и остались.
Обратим здесь внимание читателей на два обстоятельства. Первое – что заявление в суд подано спустя целых тридцать с лишним лет после якобы правонарушения, что никак не вписывается в срок давности, который по таким делам составляет всего три года. И второе – что истец говорит о выкупленных им земельных долях и возникшем именно на этом основании его праве на землю.
Предгорненский райсуд в иске отказал. С этим решением согласился Ставропольский краевой суд. А вот Пятый кассационный суд его отменил, дело было направлено на новое рассмотрение.
На втором круге «Винсадское» круто меняет основания своих требований. Утверждает, что земля принадлежит ему не потому, что он ее купил, а потому, что ответчики, как и все учредители, внесли свои земельные паи в уставный капитал АО. И что с момента внесения их право собственности на землю прекратилось. Если выходят из числа акционеров – то забирают свою долю деньгами. Так по закону. Поэтому на все спорные участки у предприятия законные права. Что подтвердил вроде как документами: учредительным договором, протоколом учредительного собрания от 15 декабря 1992 года, списками акционеров. А раз права за хозяйством, то такие же права пайщиков на землю надо признать отсутствующими.
Вообще‑то по закону новая позиция заявителя – это новый иск. И суды должны были рассматривать ее вместе с первоначальной. Однако в нашем случае об исходных требованиях иска благополучно забыли. Хотя «забыли» в данном случае не то слово. Здесь больше подходит «спрятали под сукно». Если бы рассматривали и то, и другое, то не смогли бы вынести решение в пользу истца. Ведь позиции взаимоисключающие. А так, рассмотрев только новые требования и забыв про старые, удалось, как увидит дальше читатель, невозможное.
Заседание суда длится больше шести дней, ежедневно с обеда до девяти-­десяти вечера. Последнее заседание 12 апреля прошлого года шло с половины десятого до половины седьмого вечера, и это при том, что предыдущее закончилось в полдесятого вечера. На подготовку к прениям с учетом дороги осталось меньше десяти часов. Судья А. Кучерявый, как подозревают сейчас ответчики, играл на стороне истца. Без сомнений принимает новую версию истца о своем праве на землю и верит представленным им документам. Все доводы ответчиков, что бумаги фальшивые, все ходатайства направить их на экспертизу, затребовать документы из Роскадастра, подтверждающие характер арендных отношений между правопредшественниками и хозяйством, все возражения, и даже все просьбы объявить перерыв и дать возможность подготовиться, отвергает с ходу. В итоге удовлетворяет иск в полном объеме.
Черное – за белое
Думаю, не надо объяснять, что каждая из земельных долей – а это, повторяем, почти три гектара – в окрестностях Пятигорска стоит целое состояние. Сказать, что решение суда в пользу «Винсадского» для нынешних собственников, которые, повторяю, все уже или добросовестные покупатели, заплатили свои кровные, или наследники, стало холодным душем, значит, ничего не сказать. Подают апелляционную жалобу. Коллегия краевого суда, хотя и дала иную оценку ряду представленных истцом доказательств, оставила решение в силе.
А между тем при внимательном чтении этих решений многое, очень многое в оценке судьями доказательств, в выводах судов вызывает даже не вопросы, а недоумение. Белое в них выдается за черное, и наоборот.
Начиная с того, что суды первой и второй инстанции пришли к заключению, что право собственности истца на земли бывшего совхоза удостоверено государством. Только на том основании, что 11 января 1993 года администрация Предгорного района выдала его правопредшественнику АОЗТ «Совхоз «Винсадский» свидетельство о праве собственности на 2131 гектар земель сельхозназначения. Но это ведь абсолютно не так. Названный документ по законодательству того времени удостоверял права собственников земельных паев, а не предприятия, на земли бывшего совхоза. Ни само современное АО, ни его правопредшественники никогда не регистрировали свои права на эти земли. Об этом нет записей в Едином государственном реестре прав (ЕГРП). К свидетельству не приложены списки собственников земельных долей, что было обязательно, в нем не указано, на основании какого решения главы администрации района оно выдано. По большому счету свидетельство от главы незаконно, а значит – и ничтожно с точки зрения права. И очень странно, что суды опираются именно на него как на краеугольный камень правоты истца.
Напротив, права собственников земельных долей, как и их правопреемников, зарегистрированы в ЕГРП. Фишка еще и в том, что само АОЗТ «Совхоз «Винсадский» в соответствии с указом Президента РФ обратилось в 1996 году к главе района с письмом о выдаче свидетельств на право коллективно-­долевой собственности на земли хозяйства для 622 своих работников с персональной долей 2,98 гектара. Подало соответствующие списки. И такие свидетельства все пайщики получили. На гербовой бумаге. Именно государство удостоверило права пайщиков, а не хозяйства, на землю. Свидетельства стали основанием для последующего распоряжения пайщиками своими долями и государственной регистрации сделок. Более чем странно, что после своей же инициативы «Винсадское» утверждает, что свидетельства выданы незаконно и не имеют юридической силы.
Подделка задним числом
Теперь об учредительных документах АО «Винсадское», которые судьи приняли как безусловное доказательство того, что земельные доли были переданы в общество при его организации имущественным вкладом в уставный фонд.
Истцы запросили из архива администрации Предгорного района учредительные документы. Они приобщены к делу. Оказалось, что все бумаги существенно отличаются от предоставленных в суд истцом. Протокол учредительного собрания от 15 декабря 1992 года не подписан, к тому же поименован по-другому. В одном протоколе количество присутствующих на собрании 453 человека, в другом – 490. Свидетель же В. И. Скрягин, бывший главный агроном совхоза, показал в суде, что присутствовало не более 200 человек. В одном – от ЗАО – аж 711 учредителей (то есть на 258 больше, чем присутствующих на собрании, чего просто не могло быть), в архивном экземпляре их число вообще не указано. Не указаны результаты голосования. Да и самих обязательных по закону пофамильных списков участников собрания нет. На учредительном договоре нет даты, стоят только четыре подписи. С уставом вообще полные непонятки. Обе версии – от предприятия и из архива – имеют одну дату, подписаны главой администрации района, но содержание различное. В том числе и в том, какие земли обрабатывает хозяйство, какой площади.
Но все это, похоже, только цветочки. Есть и ягодки. И самая крупная – грубейшее нарушение порядка приватизации совхоза «Винсадский». На тот момент доля государственного имущества в АОЗТ составляла 3,4 миллиона руб­лей. Это следует из документов Комитета по управлению имуществом Ставропольского края. Исходя из этого, государство безусловно является учредителем предприятия. Однако, если верить приобщенным истцом к делу документам, его представители не присутствовали на собрании, его следов нет в уставе, оно не подписывало учредительный договор. Так что иначе, чем фальшивкой, учредительные документы назвать нельзя.
Поскольку ответчики подняли в процессе вопрос незаконной приватизации совхоза, и что она проведена исключительно в интересах семьи директора, которая в настоящее время единолично владеет хозяйством, то суд вынужден был его разрешить. Ответ суда категорический: приватизация законна.
Но так ли это? Совхоз «Винсадский» относился к специализированным сельхозпредприятиям с мелиоративными системами, не вошел в перечень предприятий, подпадающих под приватизацию и действие Постановления Правительства РФ № 708 от 04.09.1992, которым утверждено «Положение о реорганизации колхозов, совхозов и приватизации государственных сельскохозяйственных предприятий». Его приватизация должна была происходить только по решению Правительства России. Но такого постановления не было. Дальше – больше. Представители уполномоченного государством органа на приватизацию участия в учредительном собрании в «Винсадском» не принимали. Комиссия по приватизации была создана незаконно, приказом директора совхоза, тогда как по Положению Минсельхоза РФ ее должно было создать собрание трудового коллектива. Выше мы уже сказали, что налицо два протокола учредительного собрания. Какая же тут законность?
Тот самый случай, когда не буди лихо, пока оно тихо. В настоящее время по искам Генеральной прокуратуры РФ обращаются в доход государства предприятия, чья приватизация прошла с нарушениями закона. Не из того ли ряда наш случай? И не пора ли прокуратуре края разобраться, как проходила приватизация совхоза «Винсадский», соотнести все ее этапы с законом?
Ответчики заявляют ходатайство, что учредительные документы фальшивые. Отказ суда, фальшивки приобщаются к делу. Просят суд приобщить к делу заключение специалистов, что подписи 12 человек фальшивые – отказ. Просят суд назначить судебную экспертизу – отказ. И тем не менее в тексте апелляционного определения черным по белому написано: ответчики не представили доказательств фальсификации документов о приватизации совхоза. А разве не обязанность суда, прописанная, кстати, в законе, помочь стороне в обосновании своих позиций?
Пораженный таким подходом судов к оценке представленной фальшивки один из ответчиков обратился с заявлением в Следственный комитет. Следственное управление СК по Ставропольскому краю нашло обращение обоснованным и возбудило уголовное дело по части 1 статьи 303 Уголовного кодекса – предоставление в суд сфальцифицированных документов. А именно списка с подписями учредителей, плана приватизации совхоза. Именно на них указывают суды как на доказательства внесения долей в уставный капитал. О фальшивости документов свидетельствует и заявление пайщицы М. Бевзовой, что в списке не ее подпись. Да и допрошенный в суде уже упомянутый свидетель Скрягин показал, что подпись в списке учредителей не его.
И тем не менее, суды приходят к выводам: а) что и учредительные документы АОЗТ действительны и достоверны, и приватизация проведена законно; и б) что государство являлось учредителем АОЗТ. Выводам взаимоисключающим.
Подчеркиваем: коллегия суда второй инстанции знала о том, что возбуждено уголовное дело, постановление СК приобщено к делу на стадии апелляции. Но тем не менее вынесла решения в пользу «Винсадского». Главная мотивация еще та: раз итоги учредительного собрания в свое время не были обжалованы в суде, все его документы имеют законную силу. Но главное – она беспроигрышная. Сроки обжалования за тридцать два года давно прошли.
Истина суду не нужна
Теперь самое главное в нашей истории: являлись ли пайщики акционерами и передавали ли они свои земельные паи в уставный фонд на тот момент АОЗТ «Винсадское»?
В соответствии с Положением об акционерных обществах каждое общество обязано вести реестр акционеров. Реестр ведется в виде журнала, страницы которого должны быть пронумерованы, прошнурованы и скреплены печатью. И содержать сведения о каждом акционере: полное имя, адрес, количество акций, номинальная стоимость акций, их тип, дата приобретения, дата внесения последнего платежа за акции, дата, когда данное лицо перестало быть акционером.
Так вот, ни один из представленных истцом в суд списков акционеров не отвечает указанным критериям. Списки не содержат такой информации, а значит и не являются реестрами акционеров. Более того, списки противоречат друг другу, содержат взаимоисключающую информацию, а частью подложны. Если сравнить список под названием «Распределение имущественного пая» и список с подписями, которые суды трактуют как приложения к учредительному договору от 15 декабря 1992 года, то окажется, что разница между ними – 63 человека. В списке с подписями появляется 40 новых учредителей общества. Трудно поверить, что тот и другой составлялись в один день. Похоже, что их слепили задним числом. Опять попахивает фальшивкой.
Если сравнить более поздний, на 1 января 1996 года, список с подписями и реестр, как его указало общество, то разница составит 127 человек. При этом оказывается, что за два года новыми участниками общества стали 56 человек, а пропали из списка 71. А спустя семь месяцев, на 16 июля, разница между реестром и списками составляет уже 165 человек.
Такие же разительные нестыковки и в списках других лет, вплоть до 2000 года.
Согласитесь, все это трудно назвать достоверными доказательствами. Но суды посчитали именно так. Хотя сами суды в этих списках запутались. Суд первой инстанции определил списки № 1 и № 2 приложением к письму АОЗТ от 16 июля 1996 года о перерасчете земельного пая и выдаче свидетельств собственникам земельного массива. А суд второй инстанции назвал их списками учредителей. При этом не потрудился объяснить, почему.
Таким образом, нет никаких доказательств того, что собственники земельных паев передавали их в уставный фонд АОЗТ «Винсадское» или АО «Винсадское». Как нет и документального подтверждения, что предприятие было их владельцем. Да и само руководство общества до 28 февраля 2024 года, когда изменило свою позицию в суде на новую, противоположную заявленной в иске, не называло себя собственником спорного земельного участка. А вело себя как арендатор паевой земли. Между предприятием и владельцами земельных паев персонально каждые три года заключались договора аренды. Они как это и положено по земельному законодательству регистрировались в комитете по земельным ресурсам и землеустройству Предгорного района. За пользование землей «Винсадское» ежегодно выплачивало пайщикам арендную плату. Именно это подтвердили все допрошенные свидетели. И истец не смог опровергнуть их показания, как и остальные доказательства арендных отношений.
На руку истцу оказалось то, что у ответчиков договора аренды по большей части не сохранились. Они остались у правопредшественников, и, что вполне естественно, не передавались новому собственнику при продаже участков. Те же, что сохранились (за период 1996–2013 годы) и приобщены к делу – например, у ответчиков Лысенко и Бондарь, - а всего пять договоров по земельному участку:2023 – безусловно подтверждают характер именно арендных отношений между истцом и ответчиками. И прямо доказывают, что представленные в суд учредительные документы с передачей земли в уставный фонд фальшивые.
В материалах дела, в том числе в документах из Росреестра, есть также 27 копий свидетельств о праве собственности пайщиков на земельные доли, в том числе и правопредшественников ответчиков, где имеются записи о заключении договоров аренды между «Винсадское» и пайщиками, а также о продлении таких договоров. Все эти записи удостоверены обществом.
Договора эти регистрировались в районном комитете по земельным отношениям и землеустройству. Там же хранились и сведения о земельных участках совхоза, порядке их приватизации, о землеустройстве, о правах их собственников на участки. В настоящее время все это архивные данные, они хранятся в Государственном фонде данных. Ответчики сами не смогли получить их, поскольку их права на земельные участки уже вторичны или даже третичны. Поэтому на каждой стадии разбирательства обращались к судам с соответствующим ходатайством о запросе сведений по участку:2023 из ППК «Роскадастр». Но каждый раз получали отказ, причем в краевом суде – даже без объяснения причины. И при этом в решениях судов записано, что ответчики не представили доказательств того, что распорядились своей землей иным способом, чем передача в уставный фонд АОЗТ. То есть сначала лишили ответчиков возможности доказать свою правоту, а затем и обвинили их же в не предоставлении доказательств.
Ответчики уверены, что суды не отправили запрос в «Роскадастр» как раз потому, что истина судьям не была нужна. Архивные документы показали бы безусловную правоту доводов ответчиков и несостоятельность, а может и фальшивость доказательств истца. И надеются, что такой запрос будет сделан следствием в рамках возбужденного уголовного дела.
Выкуп долей  у самого себя?
Но самое интересное во всей этой истории в том, что руководство «Винсадского» само не считало свое предприятие собственником спорной земли. Иначе почему оно же на протяжении длительного времени выкупало доли у пайщиков?
Спорный участок под кадастровым номером:1923 не единственный в обработке АО «Винсадское». Есть еще и основной участок 1646 гектаров под кадастровым номером:1924, он в долевой собственности, владеют им 622 пайщика, что подтверждается выпиской из ЕГРП и свидетельствами о регистрации права, выписанного на каждого из них. Общество арендует у них землю. Копии договоров аренды представлены в суд Росреестром. Под номером 29 в договоре указан собственник пая Н. Бевзов. Он продал свои доли  в обоих участках. И там и там основанием для купли-­продажи были свидетельства о регистрации права на землю. Но теперь получается, что Бевзов в участке:1924 был пайщиком, а в участке:1923 – нет? Передал его тридцать лет назад в уставный фонд?
Опять же получается, что основной участок обрабатывается обществом на правах аренды земли, а небольшой был передан в уставный фонд?
Но самая главная нестыковка, которая просто развенчивает притязания АО «Винсадское» на землю и поддержавших их судов, это его же политика скупки земельных долей на протяжении всех трех десятков лет с момента приватизации совхозных земель. Из материалов, представленных в суд Росреестром, следует, что общество скупило у пайщиков свыше 1100 гектаров в массиве:1924. Причем, только в 2015–2018 годах 258 земельных долей общей площадью 772 гектара. Все сделки оформлены договорами купли-­продажи доли в праве общей долевой собственности на участок между обществом и пайщиками, зарегистрированы в установленном порядке. Во всех без исключения договорах записано, цитируем: «Право собственности на продаваемое недвижимое имущество принадлежит продавцу на праве: Свидетельство на право собственности на землю № (далее следует номер – А.Е.) выдано комитетом по земельным ресурсам и землеустройству Предгорного района».
В том числе АО в 2016 году приобрело и одну земельную долю в спорном массиве под кадастровым номером:1923. Кроме того, сам директор общества Сергей Кривашеев, как физическое лицо в 2019 году стал собственником земельного участка, выделенного из массива:1923. А его отец и мать до сих пор являются собственниками паев в участке:2024 и сдают их в аренду АО. Ничего в уставный капитал не передавали. Один из руководителей общества М. Кирша также уже более десяти лет владеет участком из массива:2023. Знают, что имущество пайщикам не принадлежит, и покупают его у них? Очевидное – невероятное. Покупают как раз потому, что убеждены: оно хозяйству не принадлежит.
Все эти зарегистрированные в Росреестре сделки убедительнее всего подтверждают, что представленные АО в суд учредительные документы с записью, будто земля передана пайщиками в уставный фонд и они потеряли на нее права, фальшивка. А построенные именно на этом решения судов – незаконны.
Саморазоблачение именем закона
А вот еще примеры из ряда саморазоблачения руководства АО «Винсадское», настаивающего, что земельные доли участка:1923 переданы пайщиками в уставный фонд. С той лишь разницей, что они отражены в судебных решениях.
Уже упомянутый пайщик Н. Бевзов выделял свою долю в 2011 году. «Винсадское» как арендатор участка возражало, опубликовало свою позицию в районной газете «Искра», где было сказано, что в протоколе общего собрания пайщиков от 2008 года определены места для выделения, и это не те места, где хочет выделиться Бевзов. В тексте возражений АО называет его арендодателем, а себя – арендатором доли. То есть в 2011 году общество не считало себя собственником спорного земельного участка. Аналогичные возражения общество заявляло и при попытке пайщика В. Саламаха выделиться со своей долей.
А в 2022 году общество обращалось даже в Следственный комитет с заявлением, в котором жаловалось на якобы совершение преступления Н. Бевзовым как участником долевой собственности, нарушение им как арендодателем прав арендатора-­хозяйства. Уголовное дело было возбуждено, но прекращено по реабилитирующим основаниям.
Да что там возражения через газету или заявления в СК. Администрация Предгорного района пыталась в двух судебных процессах оспорить права собственников на земельные доли в участке:1923, доказать, что доли не востребованы и принадлежат муниципалитету. АО эти иски поддерживало, в отзывах указывало на себя как арендатора земли. И проиграло вместе с Администрацией Предгорного района. Суды признали требования незаконными. Еще в одном судебном споре семь учредителей добились признания права собственности на земельные паи. Общество же пыталось доказать, что оно их выкупило. Суды указали, что представленные документы не подтверждают выкупа. Так что и предыдущими судебными решениями закреплено, что земельный участок – паевой, разделен на доли, принадлежащие физическим лицам.
Как видим, общество чуть ли не всю свою историю пытается правдами и неправдами завладеть участком:1923. И по сути настоящее дело – продолжение тех попыток. Только вот если ранее суды решительно вставали на сторону пайщиков, то теперь при абсолютно тех же аргументах АО – противоположный результат. Тем более – что за пределами трехлетнего срока давности, поскольку даже из приведенных примеров судебных решений видно: руководство общества знало о якобы нарушенных своих правах три десятка лет назад. Но суды и на нарушение срока давности закрыли глаза. Очень и очень странно.
Важно найти нужную дверь
В основу своих решений суды первой и второй инстанции положили вывод, что нормативное регулирование земельных отношений земельной реформы начала 90‑х годов прошлого века не допускало для пайщиков иной возможности распорядиться своей долей, как передать ее в собственность предприятия. То есть, если лицо является учредителем, акционером общества, то оно автоматически внесло свой земельный пай в его имущество.
Но такой взаимосвязи нет в законе! Вернемся к земельной реформе 90‑х. В соответствии с ней: а) земли передавались в коллективно-­долевую собственность граждан, а не юридических лиц; б) государственный акт выдавался сельхозпредприятию, но удостоверял права собственников – работающих в сельхозпредприятии граждан на соответствующие земли; в) у собственника пая было право, но никак не обязанность вступить в реорганизуемое общество; г) в уставный капитал создаваемого сельхозпредприятия можно было внести и права пользования земельным паем; д) права собственника на землю не прекращались, если он не внес пай в собственность предприятия. Именно эти положения реформы разжеваны-­растолкованы множество раз в решениях Верховного суда РФ, и даже нашли свое отражение в позиции Конституционного суда Российской Федерации.
Как видим, ничего подобного в решениях судов по нашему делу и близко не отражается. Истец доказал (и то сомнительно, документы не вызывают доверия), что пайщики были учредителями общества, а суды посчитали, что они, назвавшись учредителями, автоматически внесли и свои паи в уставный фонд. Хотя ни обязательной нормы закона, обязывающей учредителей к этому, ни хотя бы одного документа, подтверждающего сам взнос, в деле нет. А именно, заявления о вступлении в общество с внесением имущества, акта приема-­передачи, договора о передаче долей, свидетельства о регистрации права собственности за обществом, отражение имущества в бухгалтерском балансе… Ну а раз ничего этого нет, а есть только свидетельства о регистрации прав на землю за пайщиками, то ошибка судей, прекративших эти права, просто очевидна.
И последнее. Истец сам представил в суд документ – карту севооборота АО «Винсадское», составленную в период последнего преобразования предприятия. Подписана она директором и главным агрономом общества. Признана судом допустимым доказательством. В ней отмечены земли пайщиков – кадастровый номер:1924 в размере 1646 гектаров, невостребованные земли 485 гектаров, вместе – как раз 2131 гектар, земли бывшего совхоза, права на которые получили пайщики. И собственные на тот момент земли АО в количестве 597 гектаров (сейчас их, как мы указывали выше, намного больше), это то, что хозяйство законно выкупило у муниципалитета города Ессентуки. В этой карте и признание общества, сколько у него собственной земли, и притязания на земли пайщиков, которые оно само объявило невостребованными, и которые суд таковыми, как мы уже сказали ранее, не признал.
Один суд не признал, другие при той же доказательной базе признали. Не зря же говорят: мало пойти в суд, надо еще найти в него нужную дверь.
В настоящее время ответчиками подана кассационная жалоба в Пятый кассационный суд общей юрисдикции.