ОТПРАВИЛИ НА ИСПРАВЛЕНИЕ, А ПРИУЧАЮТ К БЕЗДЕЛЬЮ

Утром встаю в пять часов. Час делаю зарядку. Умываюсь. В шесть тридцать завтрак. С семи до восьми - шахматы. В восемь - просчет. Затем до обеда чтение книг и сон. Обед в час дня. Затем опять сон, шахматы, чтение книг. Ужин в шесть вечера, опять чтение книг. Вечерний просчет. Перед сном гуляешь, купаешься - ведь жарко. И так изо дня в день. Питание - диетическое, спиртного и курения нет. Вот такой образ жизни. В свои шестьдесят три года я после девятнадцати месяцев такой жизни выгляжу на тридцать три.

А теперь угадайте, где я, Мазур Николай Иванович, нахожусь. В санатории, доме отдыха? Нет и еще раз нет. Я в исправительно-трудовой колонии № 6 в Курском районе на хуторе Дыдымкин. Отбываю четырехлетний срок по статье 159.4 УК РФ.

В лагере полторы тысячи человек. Но никто, подчеркиваю, никто не работает. Все сидят на шее у государства. Отправили сюда вроде на исправление. А получается - что на порчу. Пусть двести из нас не могут трудиться - это старики и инвалиды. Но остальные могут и хотят быть заняты трудом. Ведь в работе и срок быстрее бежит, и можно заработать что-то. Хотя бы для семьи, которая осталась без кормильца. Скопить средства для будущей жизни на воле, рассчитаться с теми, кому нанес материальный ущерб своим преступлением. Работа - это уверенность в себе, осознание того, что не все потеряно, что нужен еще на этом свете. Работа, по большому счету, - это хоть какая-то возможность поддержки духа. Безделье - это деградация, это разложение человека. Побездельничает человек годы заключения, выйдет на волю, и вообще окажется неспособным трудиться. То есть, жить так, как все остальные. Ведь на воле наше главное занятие - это труд, надо каждый день кормить и себя, и семью. Положение, когда государство обеспечивает всем - и едой, и одеждой, и кровом над головой, - рано или поздно закончится.

Получается, что мы, заключенные, живем в своеобразном санатории - хотя «путевки» туда не продают, а присуждают, и не дай вам Бог туда попасть, - а наши родные и сейчас терпят лишения, и в будущем на них обречены. Поскольку и сейчас кормильца нет, и при его возвращении их ничего хорошего не ждет. Кормилец отучится работать и сядет родным на шею.

Наша государственная политика вроде предусматривает трудовую занятость заключенных. В концепции развития Системы исправления наказанием Российской Федерации, утвержденной Президентом страны В. Путиным еще в 2010 году, есть даже целый раздел на эту тему. Но до нашей колонии на хуторе Дыдымкин новые веяния так и не дошли. В колонии просто нет рабочих мест.

Я - строитель, производственник. Что на воле является большой проблемой для любого производства? Нехватка кадров. А тут их, незанятых и готовых к труду, как уже сказано выше, 1200 человек. Как правило, все что-то умеют. Вот я и разработал - благо времени свободного много, - предложения по развитию производственной базы ИК № 6. Основная их цель - привлечение осужденных к трудовой деятельности. На этой основе можно уже к 2020 году перевести колонию на полный хозрасчет, прекратить ее финансирование из бюджета. То есть, слезть с шеи государства.

Первый этап - 2016-2018 годы. Второй - 2018-2020. Развитие должно коснуться двух мест: промышленной зоны лагеря и колонии поселения. На первом этапе планируется создать до 200 рабочих мест. На втором этапе - до 600 - 700. Чистую прибыль на первом этапе планируется довести до 500 тысяч рублей. На втором этапе - до 1 миллиона рублей. Это возможно только при тесном сотрудничестве с частным бизнесом. И только на договорной основе.

В развитии промзоны лагеря первоочередное дело - проведение капитального ремонта имеющихся зданий. Затраты не такие и большие - порядка трех миллионов рублей. Конкретные мероприятия и расчет у меня есть.

Затем - организация собственно производства. Сегодня технологии уже такие, что не нужны ни огромные цеха, ни специальные площадки, ни какие-то немыслимые объемы электроэнергии. Довольно просто освоить изготовление пенобетонных блоков на первом этапе в объеме 120 кубометров в день. И до 600 кубометров в день - уже к 2018 году. Также несложно наладить изготовление утеплителя пеноизола в количестве 80 кубов в сутки, и до 200 кубов в сутки - к 2018 году. Европоддоны можно делать - 1 тысяча штук в сутки. Изготовление клея для пенобетона - 1 тысяча мешков в сутки. Изготовление тротуарной плитки - от 300 до 800 квадратных метров в сутки. Изготовление облицовочного кирпича от 8 до 16 тысяч штук в сутки. Изготовление упаковочных бумажных мешков для клея и смесей, для сухой штукатурки - 12 тысяч штук в сутки.

Как это должно работать. Понятно, что контакты с волей ограничены. Но и здесь можно найти приемлемые схемы. На договорной основе частный бизнес предоставляет ИК-6 оборудование, сырье, материалы и комплектующие, средства индивидуальной защиты, спецодежду для рабочих. Проводит регламентные работы на оборудовании. Затраты не такие уж и большие, где-то 16 миллионов рублей.

Производство же персонал колонии сам наладит. Не больно хитрое дело, когда времени навалом. В рядах заключенных всегда найдутся и организаторы производства, и инженеры, и механики. Не говоря уже о простых работягах. Здесь же, за территорией лагеря, можно создать торговый дом для оптовой продажи готовой продукции. Но вообще желательно, чтобы бизнес сам реализовал готовую продукцию. Да и он сам заинтересован в этом.

В колонии поселении, где условия нахождения заключенных другие, можно развернуть строительство свинокомплекса производительностью 12 тысяч голов в год. И строительство откормочника на 10 тысяч бычков. Только два эти комплекса позволят ИК-6 получить до 300 миллионов рублей чистой прибыли в год.

Итого к 2020 году чистая прибыль ИК-6 может составить 450 миллионов рублей в год. Что даст возможность полностью закрыть затраты на содержание колонии.

Николай Мазур, заключенный ИК-6, хутор Дыдымкин, Курский район Ставропольского края.

Р.S. Прошу редакцию газеты послать эту статью начальнику УФСИН по Ставропольскому краю Владиславу Геннадиевичу Никишину. Он у нас в крае человек новый, возможно, заинтересуется моим предложением.