ОБЫКНОВЕННЫЙ СНОС

ОБЫКНОВЕННЫЙ СНОС

Ни для кого не секрет, что центральная часть Ставрополя, застроенная еще в девятнадцатом веке, подлежит сносу. А между тем снос - дело не такое простое, как кажется. На каждом квадратном метре сносимого жилья зарегистрировано порой столько жильцов, что застройщики за голову хватаются, обеспечивая каждую семью новой квартирой или компенсацией.

ООО «Ставропольинвестпроект» - один из застройщиков, работающих в центре города. В течение последних лет нами возведены прекрасные новые дома по улице Розы Люксембург и по переулку Менделеева. В домах уже давно живут люди. Всем владельцам ветхих строений предоставлены новые благоустроенные квартиры со всеми удобствами, по площади превосходящие прежние. Ничего кроме слов благодарности мы от их хозяев не услышали. И это естественно: фактически мы перевели их из века девятнадцатого - а в условиях именно этого столетия, без всяких удобств, они жили, - в двадцать первый. И люди при этом не заплатили ни копейки. Мало того, многие даже получили дополнительную компенсацию. Да и случаев, когда на одну строящуюся квартиру оказывалось два претендента, у нас не было. Все, как говорится, по-честному.
Недавно «Вечерний Ставрополь» опубликовал вопрос, когда будет очередной снос старых домов по переулку Менделеева в краевом центре? Это те, до которых очередь еще не дошла и которые предполагается сносить в самое ближайшее время. Многие из домов в аварийном состоянии, без удобств (туалет, вода на улице), без канализации (сточные канализационные воды текут прямо по переулку Менделеева от Коста Хетагурова до улицы Розы Люксембург, распространяя, особенно летом, нестерпимую вонь). Кроме того, открытая канализация – это и источник распространения различной заразы. А через дорогу по переулку Менделеева расположен детский сад.
Одним словом, люди торопят строителей. И это понятно. Каждому хочется жить в нормальных условиях. И я их понимаю. Но есть и другие горожане, которые в этой ситуации хотят выжать из застройщика все возможное и невозможное. И они также идут в газеты. «Ставропольская правда» в статье «Цена семейного гнезда» стала, по-моему, недавно на сторону таких жильцов, по улице Розы Люксембург, 21, частный дом которых идет под снос. При этом застройщик - «Ставропольинвестпроект», выставлен довольно-таки в нелицеприятном свете. Его позиция газетой даже не представлена.
Цель данной моей статьи не бодаться со «Ставрополкой». Я просто хочу как раз и представить позицию застройщика, объяснить, почему мы стоим на своем. И мы поддержаны, кстати, судом. О чем и говорится в газете.
Но все по порядку.
Постановлением Главы города Ставрополя от 24.12.1998 г. за № 521 было принято решение о реализации генерального плана развития 81-го квартала г. Ставрополя. Конечной целью его является строительство современного, благоустроенного жилого комплекса на месте прежних ветхих, с частичными удобствами строений, и предоставление живущим в них людям (многие из которых стоят в очереди на улучшение жилищных условий по 20 – 25 лет и более) благоустроенных квартир со всеми удобствами.
В связи с этим на строения, подлежащие сносу, было наложено ограничение (обременение), выразившееся в запрете отчуждения. Данное обременение коснулось и недвижимого имущества, расположенного по адресу: ул. Розы Люксембург, 21, что и было зарегистрировано 13.05.2002 г. регпалатой.
Постановлением Главы города Ставрополя № 2740 от 18.08.2005 г. был утвержден акт выбора земельного участка и согласовано место размещения многоквартирного жилого дома по переулку Менделеева, в квартале 81.
Вышеуказанным Постановлением (п.3.2.) застройщика обязали: «определить с собственниками недвижимого имущества по улице Розы Люксембург, 21, переулку Менделеева, 2/19 и переулку Менделеева, 6, квартиры 12 -17, размеры и виды компенсаций за строения, сооружения и земельные участки, произвести выплату компенсаций и заключить гражданско-правовые сделки в соответствии с действующим законодательством».
ООО «Ставропольинвестпроект», как законопослушная организация, приступила к исполнению настоящего Постановления. Не открою страшной тайны, если скажу, что люди, проживающие по переулку Менделеева, 2/19, кв.1/2 и Менделеева, 6, кв. 12 – 17, жили вообще в нечеловеческих условиях. В таких условиях люди жить просто не должны. Дом по переулку Менделеева, 6, вообще трудно назвать домом: до революции здесь были конюшни господского дома. В них нарезали клетушек и назвали их квартирами. Людям, там ранее проживающим, нами было предоставлено 6 однокомнатных квартир: 4 двухкомнатные и 2 трехкомнатные. Всего же ООО «Ставропольинвестпроект» предоставило под переселение 12 квартир, тем самым реально удовлетворило муниципальные нужды города. Кроме того, 10% из вновь построенного жилья передаются администрации города непосредственно для муниципальных нужд. Не случайно, люди, проживающие по соседству в доме по пер. Менделеева, 6, кв. 1-11 (ждущие с 1980 года сноса и переселения – дом почти в аварийном состоянии) уже неоднократно приглашали представителей застройщика на собрания жильцов их дома и выдвигали требования об их скорейшем переселении.
Проблема возникла с домом по ул. Розы Люксембург, 21, земельный участок которого подпадает под застройку. Трем сестрам Савенко (девичьи фамилии) - наследницам покойного и хорошо известного в Ставрополе отца Петра Савенко, за их доли в совместном имуществе были предложены два года назад три однокомнатные квартиры. Они отказались. Затем были предложены три двухкомнатные квартиры по 60 кв.м., и, каждая с указанием улицы, номера дома, номера квартиры. Снова отказ. Последним предложением было – три двухкомнатные квартиры площадью более 80 кв.м. каждая. И в этом случае были переданы планы квартир, указаны их номера в конкретном доме.
Сестры в конце концов заявили, что их не интересует недвижимость в Ставрополе. Мол, все мы обеспеченные люди (со слов Михаила Васильевича, мужа Ольги Петровны), живут они аж в Санкт-Петербурге на Васильевском острове. Двое родственников живут в ставропольском доме для того, чтобы за ним присматривать, своим жильем тоже обеспеченные, на него не претендующие. Тут все стало понятно. Если бы все три семьи жили в этом доме («семеро взрослых (три наследницы, два мужа и двое родственников, которые сейчас живут в доме) и шестеро детей»), то определенно ясно, как бы они отреагировали на предложение разъехаться в три квартиры общей площадью 240 кв. м. Бесспорно - положительно. А раз жить есть где, то разгорелись денежные аппетиты.
Савенко потребовали компенсации денежной. Но настолько большой, что застройщик не мог их удовлетворить. Но строить надо было, тут уже поджимали интересы тех, кто ждал новоселья. Тогда ООО «Ставропольинвестпроект» обратилось в суд. Я не усматриваю ничего дурного в том, что люди или организации обращаются в суд. Граждане с библейских времен идут туда за обеспечением своего интереса. Обращение в судебную инстанцию не означает, что застройщик пытается осудить в чем-то наследниц дома. Более того, ООО «Ставропольинвестпроект» не питает к ним каких бы то ни было отрицательных чувств и эмоций. Просто не смогли договорится о цене вопроса. Должно же быть мирное, разумное решение проблемы при соблюдении интересов всех сторон.
На суде застройщик рассуждал так. Недвижимость в Ставрополе сестрам и их мужьям не нужна, о чем и было заявлено с их стороны. Но давайте трезво оценивать рынок и не брать друг друга за горло. В ходе судебных заседаний наши оппоненты выразили недовольство в связи с употреблением слова «компенсация», вместо словосочетания «выкупная стоимость». Обратились к «Толковому словарю русского языка С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой», а так же «Современному словарю иностранных слов» с целью выяснения обозначения слова «компенсация». Можно было бы с ними согласиться, если бы был другой порядок цифр. Но когда за недвижимое имущество, инвентаризационная стоимость которого едва превышает 100000 (сто тысяч) рублей, предлагается сумма в три миллиона рублей, а тем более три двухкомнатные квартиры более 80 кв. м каждая, то это как раз и есть самая настоящая компенсация. А сумму втрое большую, которую требуют наследницы, язык не поворачивается назвать выкупной стоимостью.
Поэтому судебное решение, по которому наследницам в порядке компенсации присуждено по одному миллиону рублей, я считаю совершенно справедливым и по закону, и по совести. По-крайней мере, суд этим решением сказал, что есть еще и интересы других людей, ожидающих новоселья, и для которых речь идет не о деньгах, а об условиях жизни, что важнее. Сестры Савенко с ним не согласились. Они опротестовали решение и обратились в газету.
Я внимательно прочел статью в «Ставропольской правде». Ни в коей мере не хочу ни перед кем оправдываться, более того, считаю, что могу честно смотреть в глаза людям. В том числе и тем, которые ее писали. Но, тем не менее, я выписал некоторые цитаты, которые хочется прокомментировать отдельно.
«Шум, вибрация, вонь, нецензурщина рабочих. От забитых рядом с фундаментом свай по дому пошли трещины».
Соседний, уже построенный дом по Р.Люксембург, 29, стоит не на сваях, а на фундаменте из блоков. Поэтому никаких свай под него не били. Да и спорный дом представляет из себя крайне ветхое турлучное строение, обложенное в полкирпича, если не ошибаюсь, позапрошлого века постройки. Не думаю, что трещины пошли от стройки. Их природа - в старости строения. О состоянии дома есть два заключения экспертов МУП «Капиталсервис» и Коммунпроекта. В последнем случае заказчиком выступал собственник.
«Мы даже не знали, - продолжает Михаил, - как эта организация называется. И приходили к нам не официальные представители кого-бы то ни было, а какие-то неясные посредники, которые пытались выяснить, а что мы хотим получить за дом, если... … Тогда был жив отец Петр…».
Действительно Михаил не знал, какая организация ведет строительство, и к нему никто не приходил, раз был жив настоящий собственник дома. А собственник дома - отец Петр прекрасно знал, кто ведет строительство: перед строительной площадкой по закону положено вывешивать большой щит – паспорт объекта с указанием всей необходимой информации. И щит там висел. А приходил к отцу Петру бывший директор, ныне тоже покойный (который относился к отцу Петру с очень большим уважением) и отец Петр приходил к руководителю, и они вместе ходили под руку по строительной площадке, обсуждая вопросы предстоящего сноса его дома.
«После смерти священника, в собственности которого находился и дом, и земля под ним, три сестры начали оформлять наследство. И выяснилось, что участок уже принадлежит … строительной компании. Наталья подняла шум, полгода побегала по инстанциям, и земля вновь оказалась у наследниц. Может, тогда они сплоховали. Не особо стали разбираться».
Любому здравомыслящему человеку, даже далекому от операций по оформлению земельных участков, ясно, что земля не могла принадлежать строительной организации (какой кстати, как ее название?) Она на период стройки берет землю в аренду. Просто у сестер возникли проблемы с оформлением наследства в связи с тем, что они узнали, что на имущество их батюшки наложено ограничение (обременение), выразившееся в виде запрета отчуждения любым способом. Уже упоминаемым выше постановлением Главы города Ставрополя от 24.12.1998 г. за № 521. О том, что на его имущество наложено обременение, отец Петр прекрасно знал, была осведомлена и его семья, поскольку ни он, ни его дочери не обжаловали постановление в суде, как того требуют (при несогласии) нормы Российского права.
«В 2001 году начались звонки из строительной компании, которая, по словам Михаила, к тому же раза три успела поменять название. Человек от стройки грубо и нахально стал требовать продать дом. Дошло до того, что прозвучали слова о том, что «вернетесь в Ставрополь, а дома у вас вообще не останется».
Звонки к делу не пришьешь. Во всяком случае, звонили не работники ООО «Ставропольинвестпроект». Хочу лишь пояснить, что компания, строящая дом и заключающая договора долевого участия с гражданами, не может за время строительства три раза поменять свое название.
«Быть интеллигентным в нашей стране плохо. Кричать не умеешь, сквернословных выражений не используешь. Пролетариат в Южном Бутове крик на всю страну устроил».
Кстати, весь крик в Южном Бутове от алчности - требовали еще одну однокомнатную квартиру сверху того, что им дали. Лужков приехал, поморщился, и на всю страну прямо на первом канале окрестил поведение некоторых граждан Южного Бутова метко и по-русски - жлобством. Но квартиру все-таки дал и весь крик тут же утих. А насчет угроз – я этому не верю. Не могу представить себе покойного теперь директора предприятия, заслуженного строителя, которому на тот момент было семьдесят с небольшим, интеллигентнейшего человека, которого знали практически все, кто связан со строительством в городе, уже прибаливающего и умершего на работе, кому-то угрожающего.
«А между тем строители начали крушить вторую половину дома, которую выкупили у соседей и за которую, как говорят, заплатили достойно. Общий фундамент, общую стену, общую крышу и капитальные стены начали крушить экскаватором без предупреждения. В тот момент в доме жили родственники Савенко с грудным ребенком. Только через суд удалось заставить застройщиков устранить повреждения. Было это 10 лет назад».
Было это не 10, а всего два года назад. И в суд никто не обращался. Чтобы не превращать пустующие после переселения людей строения в притоны бомжей и других криминальных элементов, есть предписание такие дома сносить. На самом деле был произведен снос соседнего дома, не принадлежащего наследникам, прилегающего к их дому по капитальной торцевой стене, под одной крышей, но с отдельными фронтонами. Фотография того, как выглядели оба дома до сноса одного из них, у застройщика есть, и можно при желании с ней ознакомиться. Снос был произведен с соблюдением всех необходимых процедур и формальностей, с согласованием с организациями, подчиняющимися Министерству ЖКХ, с водоканалом, горгазом и другими службами. Снос был надлежащим образом зарегистрирован в Управлении Федеральной регистрационной службы по Ставропольскому краю. Снос производился сторонней организацией, некоторые работы, возможно, были произведены с недостаточной степенью качества, что было расценено наследниками, как вред, нанесенный их имуществу. Застройщиком были возмещены все расходы по ремонту, который произвели собственники, практически безоговорочно, по одному лишь их письму. Никакого обращения в суд с их стороны не было, еще раз это подчеркну.
«Несколько томов переписки, которые скоро станут семейной реликвией, о принципиальном отказе отнюдь не свидетельствуют», «а уж предложенная цена - три миллиона рублей за дом в центре Ставрополя общей площадью 60,4 кв.м. и земельный участок площадью 2,64 сотки – способна только рассмешить постороннего».
Принципиального отказа от продажи дома действительно нет, но оценивают сестры Савенко свое имущество несоразмерно высоко. При других условиях оно непродаваемо в ввиду своей ветхости – о чем есть заключения экспертов. Либо - продаваемо, но по весьма невысокой цене. Для примера, возьмем в руки рекламное издание «Ставропольский дом недвижимости» и посмотрим стоимость продаваемых частных домовладений (стр. 18). Будем искать дома исключительно в центре. «Ул. Ломоносова 180/140/12, 5,5 сотки земли – цена 3250 т.р., или ул. Мира – 2 эт, 120 кв.м., 2 сот. – цена 2655 т.р., или вот яркий пример - ул. Казачья, 4 уровня – 420 кв.м., все удобства, 3 сан. узла, гараж, 7 комнат, цена 3600 т.р. – торг». Вот яркий пример того, сколько стоят дома в центре города. И никто не смеется над низкой ценой. Все крутится вокруг трех миллионов. Той суммы, которую назначил суд за небольшой ветхий домик сестер Савенко. Но это продавцы просят такую сумму. Не уверен, что за такую же цену продают. Продать дом намного сложнее, чем квартиру, ввиду вполне объективных причин. А сестры, не продавая, три миллиона получают.
Но речь не только и не столько о них. Внося ясность в эту историю на страницах газеты, я лишь хотел, чтобы ставропольцы узнали всю правду, а не ее половину. Особенно те ставропольцы, которые десятилетиями стоят в очереди на улучшение жилищных условий, которые не всегда понимают, почему их долгожданная квартира так долго строится. Иногда и потому, что бывшие соседи хотят больше, чем им полагается.
Наверняка, не стяжательству учил своих дочерей их отец батюшка Петр, хороший, добрый, всеми уважаемый человек. Хочется пожелать им не толковый словарь изучать, а почитать пятитомник «Добротолюбие», в русском переводе, Москва, 1888 г.

С уважением - Сергей НИКОЛАЕВ.