Страсбург рассудит

- В краевой и федеральной прессе пишут, что мы добиваемся права на владение квартирами, потому что нас на это подначивают дети, - негодует инвалид II группы, жительница злосчастного дома Анна Николаевна Тарасова. - Это не так. Где это видано, чтобы дети ходили к родителям в строго отведенное время и с паспортом?! Не могли остаться переночевать или погостить на каникулах?! Кстати, наш иск в Европейский суд как раз и основывается на этом факте - никто, даже государство, не имеет права вмешиваться в частную семейную жизнь! Специализированные дома создаются для одиноких стариков, а мы здесь - практически все семейные. Так зачем же нас сюда поселили, а теперь мучают, разделив с родными и фактически, и юридически?!
- Мы с мужем, как и многие здесь, в льготной очереди на квартиру простояли больше 20 лет, - говорит инвалид труда II группы, жена инвалида ВОВ Раиса Александровна Леонтьева. - Очень сильно сомневались, вселяться нам в спецдом или нет. Но в администрации сказали, чтобы мы не вздумали отказываться от квартиры, мол, со временем она все равно будет наша, нужно просто потерпеть. Только терпению этому почему-то ни конца, ни края нет...
- Я беженец из Баку, приехал в Ставрополь в 1991 году, - делится инвалид ВОВ Сергей Григорьевич Арутюнов. - Несмотря на пенсионный возраст, устроился на работу протезистом-ортопедом, встал в очередь на жилье. Ютился с женой и двумя дочерьми все это время в общежитии, намучались, не дай Бог такого никому. Когда же, наконец, меня вызвали для вручения ордера и сказали, что квартиру дадут без права приватизации, я не очень расстроился - всю жизнь в неприватизированной квартире жил и еще бы столько прожил. Откуда мне было знать, что все будет перевернуто с ног на голову?! Меня только одно осознание того, что дети не могут со мной жить, убивает, не говоря уже об одиночестве. Жена умерла, я один, старый, плохо вижу, боюсь к печке газовой подойти, искупаться самостоятельно. Да у нас и по традиции принято, чтобы дети стариков дохаживали, а тут такое... Взвоешь от обиды!
Выть от обиды приходится не только Сергею Григорьевичу, но и вдове фронтовика Дарье Михайловне Приймак. Вместе с мужем они долгое время жили в Петровском районе, пока дети, видя, как мать мучается с лежачим отцом, не забрали их к себе, чтобы вместе ухаживать за инвалидом. Сначала пожилая чета жила в квартире одного зятя, потом другого. Перед смертью мужа Дарьи Михайловны вообще врозь - заслуженный ветеран скончался в чужом доме в отсутствие жены, так и не дождавшись получения собственного льготного жилья.
- Перед тем как въехать в спецдом, я пять лет обивала пороги администрации - чего только не натерпелась. Сидела сутками под дверьми чиновников - все бестолку. У всех моих детей квартиры малогабаритные или аварийные - куда им такая обуза! Вот я и добивалась отдельного жилья, а в итоге что?! Через некоторое время после вселения меня хотели выгнать из спецдома, заставили миллион справок собрать, доказать, что я в войну работала, что, как и все, плетки немецкой отведала. А потом я внучку с мужем к себе на два месяца поселила, пока они распределения дожидались, так меня за это время до нервного срыва довели. Директор Центра сказал, что у меня два человека лишних, а как у родителей могут быть лишние дети?! Я объясняла, что это ненадолго, что им просто нужно переждать какое-то время - все бесполезно.
Насчет внимания и присутствия близких в спецдоме отдельный разговор. С недавних пор в Центре соцобслуживания новое положение - регистрация посетителей, пропуск только по документам, время общения - до 22 часов. После этого двери запираются, на вахту заступает ночной сторож.
- Посадили нас в тюрьму и рады стараться, - продолжает Анна Николаевна Тарасова. - А если внук или правнук на 10 минут забежит, что, свидетельство о рождении с собой нести?! А если «скорая помощь» ночью приедет, как врачам до нас достучаться? У нас в подъезде однажды мужчина загостившийся застрял: сторожа не было, а он не знал о наших порядках. Полез через фрамугу на козырек подъезда, а там крыша покатая - он упал, руку поломал. Пока «скорую» и милицию вызывали, весь дом на уши поставили. И только после этого стали дежурного оставлять.
Не устраивает многих ветеранов и стоимость обслуживания, навязанная им в Центре. В спецдоме практически все услуги бытового характера платные. За 3 рубля, например, работник Центра может вынести мусор, помыть зеркало, очистить книги от пыли, сбегать в магазин, за 6 - погладить 1 килограмм сухого белья, за 9 - помыть унитаз, за 20 - искупать в душе, за 70 - три недели лечить от радикулита прибором «Витафон». Бесплатно здесь, кроме культурных мероприятий, только измерение температуры и артериального давления.
- Министерство соцзащиты выделило нашему спецдому машину для обслуживания инвалидов, - говорит участник ВОВ, инвалид II группы Зинаида Владимировна Спрато. - Но только она не нас обслуживает, а сотрудников Центра. С нас же за любую поездку в ней требуют деньги, даже за доставку в больницу. И хорошо еще, если машина тебя из больницы обратно заберет, чаще - водитель забывает или не считает нужным. А потом руководство Центра во все инстанции, вплоть до московских, докладывает о том, какой у нас здесь рай, как нам хорошо живется. Но все это обман - раем здесь и не пахнет, скорее наоборот. А вот Центру хорошо живется: штат раздули до 70 человек, которые ежегодно по 2 миллиона проедают. А нам от этих денег ни тепло, ни холодно, все равно мимо нас проходят. Лучше бы на них квартиры покупали, очередность гасили... А так сидим на чемоданах уже 4 года и не знаем, распакуем ли их до смерти вообще.
- Да тут вообще все чужое, еще хуже, чем в общежитии, - поддерживает Зинаиду Спрато Сергей Арутюнов. - У меня телевизор плохо показывал, я купил 30 метров кабеля, нанял мастера, чтобы установить антенну. Но она и дня не простояла, директор Центра распорядился снять. Я решил выяснить, по какому праву, а он журнал достал и прочитал мне, что в этом доме можно делать, а что нельзя. Так вот - ничего нельзя, даже гвоздь забить.
Слова Сергея Григорьевича отчасти подтверждают Правила поведения граждан при оказании им социальных услуг, вывешенные на доске объявлений Центра. По ним «обслуживаемый обязан поддерживать в жилом помещении чистоту и порядок, не содержать в нем птиц и домашних животных, курить в отведенном для этого месте, не распивать спиртные напитки, строго соблюдать правила личной гигиены».
Есть в спецдоме и жители, которых такие порядки вполне устраивают. На бытовые мелочи и житейские неурядицы они просто не обращают внимания.
- Сейчас, когда мы не обременены детьми, работой, настало время пожить для себя, - говорит жена ветерана, инвалид II группы Нинель Ивановна Москвитина. - И в Центре для этого созданы все условия: для нас устраивают праздники, приглашают артистов, лекторов. Да и мы сами себя развлекаем: вяжем, шьем, поем, печем, устраиваем посиделки. Одним словом, ведем активную общественную жизнь. Меня это устраивает, и я вполне довольна своей жизнью.
- На Западе уже давно сложилась практика специализированных домов, пожилые европейцы и американцы с удовольствием переезжают в них, - подводит итог директор госучреждения «Краевой центр соцобслуживания населения» Павел Николаевич Горбачев. - У нас же все новое приживается с трудом, проходит все круги ада. За 4 года работы у нас сложилась целая судебная практика с ветеранами. Мы еще ни одного процесса не проиграли. От Европейского суда инвалиды, я уверен, тоже ничего не добьются, потому что Центр создан по программе правительства РФ, а не по нашей прихоти.
Что ж, поживем - увидим.
Елена ШИШКОВА.